ЛЕСНИК И ЛОСЬ

Голодная весенняя ворона тщательно обследовала лес. Натрудила крылья без пользы и нырнула в сумрачный прогал лесной тропы. С разлёта села на сук осины. Долго осматривалась, ворочая гранёным клювом.

Эта весна была первой в её жизни. Какое-то непонятное чувство будоражило молодую ворону.Неожиданно для себя издала надрывно призывающие клики, сотрясаясь всем телом.Её призыв как будто ждали. Тотчас послышались ответные хриплые клики самцов. Они налетели со всех сторон. Закружились колесом в брачном хороводе на шуршащих крыльях.

Вдруг внизу, где дымилась паром чёрная земля, раздался предупреждающий зычный крик филина. Этот крик словно подбросил воронье колесо над вершинами деревьев, и оно рассыпалось в прах.

Угрюмый филин караулил близкую смерть лося. Сохатый попал в наполненную вешними водами яму и делал последние бесплодные попытки выбраться из неё. Но под ударами копыт лишь оползала размягчённая земля и смешивалась с талой водой. К вечеру лось выбился из сил. Задранная вверх голова с широкими лопастями рогов покоилась на краю ямы.

Старый лесник торопился до наступления темноты выйти к одному из урочищ. Но как ни ходко шагал он, а заря успела доиграть в небе. На стволы деревьев лёг серебристый отсвет подымающейся луны. Старик притомился от спешной ходьбы и остановился отдохнуть. Неожиданно совсем близко от себя услышал протяжный стон и оглянулся. Огромная голова с широченными лопастями рогов торчала из воды. Лесник испуганно замер, всматриваясь. Сохатый еще раз хрипло, со стоном, вздохнул. Колыхнулась вода, и треснул хрупкий ледяной обруч, охвативший его шею.

Лесник нерешительно потоптался на месте, потом осторожно приблизился и заглянул в яму. Надетое на плечо ружьё уставилось жерлом ствола прямо в лоб зверю.

– Вот беда-то какая,– прошептал старик, глядя в покорные глаза лося,– пропадает животная…

Оглянулся по сторонам. Прислонил ружьё к дереву, вынул топор из котомки.

– Держись, зверина!

Лесник подошел к молодой берёзе, коснулся ладонью атласной белой кожи дерева. Потом поднял голову. Увидел свисающие кружевные пряди тонких ветвей. Провел по ним рукою, нащупал острый бугорок почки и отломил её. Положил почку в рот, растёр её зубами. Почувствовал терпкий горький вкус.

Лось шевельнулся в яме. Старик отступил на шаг от дерева и с силой вонзил в него топор. Ахнула берёза. Прошуршала по земле набухшими почками и поникла, истекая прозрачными ручейками берёзового сока.

Первая жердь с хрустом взломала тонкую корочку льда и ушла в вязкую глубину. Лось вздрогнул беспокойно, когда жердь скользнула ему под брюхо. Нет, он не боялся человека. Много раз сохатый видел его в лесу. Чеканные звуки топора отражались многократным эхом в лесу. Лесник рубил молодые берёзы, готовил из них жерди и всовывал их в яму. Каждый раз лось всхрапывал, настороженно прядал длинными ушами. Наконец почувствовал под ногами шаткий наклонный настил и сделал попытку выбраться из ямы. Но от сильных толчков жерди упруго гнулись и копыта соскальзывали. Это продолжалось долго. Уже истончился серп луны. Каждая безуспешная попытка вызволить зверя из западни отнимала много сил. Старик в изнеможении опускался на мёрзлую землю. Слышал дробный перестук своего сердца. Сохатый переставал биться в яме, клал голову на её край. Мятущиеся в чёрной воде блики луны тотчас соединялись в одно целое. Цепкий ледок коварно обхватывал шею животного.

Голова лося была совсем рядом, но обессиленный старик старался не смотреть в его огромные доверчивые глаза. Взгляд всё чаще останавливался на прислонённом к дереву ружье. Стучалась мысль, назойливо побуждая освободить их обоих от мучений. В такую минуту лесник почти ощущал, как приклад ружья жёстко упирается в плечо и стволы сосредоточенно высматривают плоскость широкого лба зверя.

Но проходила злая минута. Старик приподымался на четвереньки, потом вставал на ноги. И снова начиналась изнурительная борьба во спасение.

Резким ударом копыта лось переломил жердь. Острый её конец вскинулся вверх и рассёк губу леснику. Сохатый рванулся неистово, припал на колени и замер в зыбком равновесии на пружинящих жердях. Мощное тело животного вытеснило воду из ямы. Голова лося очутилась совсем рядом. Лесник увидел страдальческие глаза зверя и уставленные на него заледенелые отростки рогов. Тогда старик упёрся ногами в разъезжавшуюся хлипкую опору и ухватился руками за лопасти рогов. Стал тянуть голову животного на себя и со страхом почувствовал, как сам сползает в хлюпающую грязью яму. Лось неистово молотил ногами, с треском разбивая жерди, и вдруг сделал сильный рывок, опрокинув человека. Огромное копыто проскребло по груди лесника, вдавило в холодное месиво. Лось выскочил из ямы, ноги его подломились, и он рухнул на землю.

Старик очнулся и открыл глаза. По телу, плотно втиснутому в грязь, стекали холодные ручейки. Сама собой пришла обреченная мысль, что ему уже не хватит сил выбраться из этой западни.

Вдалеке хлопнул выстрел. Несколько мгновений дрожало в воздухе рассыпчатое эхо. Лесник пробовал позвать на помощь, но из груди вырвался лишь сиплый хрип. Не умирать же, в самом деле, в этой яме! Взбунтовавшийся разум привёл мышцы в движение. Старый лесник одеревенелыми руками нащупал жердь и попытался сдвинуть с места тело. С первой попытки это не получилось. Тогда старик принялся раскачиваться в своём смертном ложе, пытаясь освободить впечатанное в застылую грязь тело. Это ему удалось. Потом ноги нащупали опору из жердей. Так, понемногу, старик выполз из злополучной ямы. Лежал на её краю, постанывая от ломкой боли в груди. Совсем рядом тяжело дышал вызволенный им лось. Потом вскинулся рывком и встал. Ноги его дрожали. Вытянув горбоносую морду к леснику, напряжённо шевелил ноздрями. Тот вытер рукавом рот.

– Иди, иди…Я вот перемогнусь чуток и тоже пойду…

Лось переступил ногами. Встряхнулся всем телом, тонкие скорлупки льдинок со звоном разлетелись по кустам. Потом снова вытянул морду к человеку.

– Иди, иди,– повторил тот и задохся в натужном кашле, потом просипел: – Бывай здоров!

Лось качнулся и двинулся в глубину леса. Вскоре он пропал во тьме, а затем стихли и звуки его шагов.

Лесник поднялся с земли. Положил в котомку топор, взял ружьё, вышел на тропу и медленно побрёл по ней.