Песнь отца
Не хнычь, сынок, что на тебе креста нет,
И без опеки ты и тут и там;
Тем больше, обещаю я, достанет
Крестов твоим распахнутым рукам.
Я знаю, хочешь и спешишь упасть ты,
Поспорить с притяженьем tet-a-tet,
Но узкоплечее тебя пугает счастье,
Что может ложью оседлать хребет.
Не бойся, милый, не пеняй на время,
Есть правило: в любые времена
Поэты резво клали ногу в стремя, –
Лишь в душу просочится тишина.
Всегда резонен голос человечий,
И, верно, долго быть ему в чести,
И неумолчен гомон тех наречий,
Что должен ты на свой язык перевести.
* * *
Первый месяц весны на исходе.
Веришь: солнечным будет апрель,
Но опять холода. Даже, вроде,
Заметает позёмкой метель.
Оптимизма нелепо ухарство,
Оставляем его про запас.
В бюрократии зимнего царства
Вышел снег, как нелепый указ.
И послушные тихие люди
Надевают ушанки, пальто.
Кто одет по-весеннему – будет
Сумасбродным объявлен за то.
Пусть мороз надерёт наши уши,
Пусть покорные ходят гуртом…
Всё же верят раздетые души,
Что весна их согреет потом.
* * *
Когда пришло на землю лето –
Господь послал цветные сны.
А ты давала мне советы
Из талой, мартовской весны.
Которая была – не «прежде», -
А ожидалась впереди
Вновь воскресающей надеждой…
Но ты сказала: «Уходи!»
А я сражался, да, сражался!
С тобой, что вечно осень ждёт.
Но в сердце тихо утверждался,
Как в полынье, лиловый лёд.
И вот – теперь твоя победа.
Ты проронила слово «сын».
И вынес я из веры бреда
Одно: теперь я не один.
И я смеялся, ты смеялась,
Мы взяли свет взаймы у сна…
И после лета опускалась
Нам в душу осень… Нет! Весна!
Поль Верлен. Из цикла «Песни души».
Перевод И. Брагина.
Как скрипок осенних
Предсмертное пенье
Измучило,
Студя мою душу
Тоскливым удушьем
Заученно.
Наверное болен
Набат колоколен,
Иначе
Зачем обречённо
И нощно и дённо
Он плачет?
Под ветром холодным
Мечусь безысходно,
Безумен.
В смятенье похожий
На лист, что давно уже
Умер.
* * *
А вы явились мне во сне…
Я нежно тронул вашу руку.
Но вы сказали слово «нет»,
И потянуло на разлуку…
Мы помолчали о былом:
Там в нас стреляла слов эскадра…
Смеясь над бесприютным злом,
Сбежали мы из кинокадра.
Сон продолжался… И грехи
Всем людям, что не нас жалели,
Бог отпустил. А мне стихи
Под утро ангелы напели.
Мизансцена
Во мне родился монолог.
Мне больше нечего бояться!
Ты будешь слышать между строк
И, понимая, улыбаться.
И мы поделим пополам
Мои пустынные подмостки.
Ты будешь Ева, я – Адам,
Одежду сбросим мы на доски,
И я продолжу монолог
О сути бытия, сознанья…
Ты сложный выучишь урок,
Решишь домашнее заданье…
Быть может, я себя пойму,
В твоих глазах восторг читая,
И научу тебя всему
Чего пока и сам не знаю.
Безысходность
Я знаю больше, чем
Вмещает голова.
Но вот беда – на всём
Проклятием – слова.
Петля и пуля в лоб,
Конечно, не спасут.
Я знаю больше, чтоб
Вершить дурацкий суд.
Я жизнью не одной
Жил, скажем, невзначай,
И вот в очередной –
Бездельник и лентяй.
Я плачу и смеюсь
Лишь по привычке лет:
Веселье или грусть,
По сути дела – бред.
Бессмыслица кругом,
А сил – невпроворот,
А мне со всех сторон
Кричат: «Иди вперёд!»
Никто не виноват,
Что некуда идти,
Как нет пути назад,
Так лживы все пути.
Чаепитие
Тоскую я по чайнику (в натуре),
По клювику его, архитектуре…
Вот он стоит на газовой горелке,
А я глазами тихо движу стрелки
Часов настенных, тех, что над комодом…
Пока огонь подогревает воду.
Я сделаю прекрасную заварку!
Ведь нынче лето и, конечно, жарко.
Я весь вспотел (без всякого кокетства!),
А чай, чтоб охладиться – это средство,
Придуманное в Индии когда-то…
И даже, если брат пошёл на брата,
Чай примирял. И, думать-то неловко,
Но это, видимо, какая-то уловка,
Чтоб человек, вкусив напиток мятный,
Вдруг понял – жить по-прежнему приятно!
Спел чайник оду… К чёрту комплименты!
Готовы нужные ингредиенты.
Я заварю. Накрою полотенцем.
И вспомню: с чаем кто-то пережил Освенцим…
Вот, наконец, разбавлена заварка,
Добавлен сахар, и готова чарка.
Звон ложечки о край стакана гулкий…
Чай остывает. Я намажу булку
Толстенным слоем «райского» варенья.
И, подышав душистым испареньем,
Я отхлебну и …примирюсь со всеми.
Допью стакан.
Поставлю точку в теме.
* * *
Хочу я жить не на земле,
О Боже, не прости мне всуе:
Здесь, толстосумов мир во зле –
И я немножечко пасую.
Пусти меня за горизонт,
Где Ты воскрес и жил безбрежно.
Хочу вкусить душой озон,
Что небеса даруют нежно.
Возможно ль, там добыть свой сон?
Иль ошибиться небездарно?
Как в сказке Шварца есть дракон?
Мы с ним сразимся планетарно!
Возможно, там ребёнком быть,
И помолиться сыроежке.
В душе гнездо для солнца свить,
И оторвать свой ум от спешки.
Возможно, там найдётся след,
Что приведёт меня к Эзопу,
И будет пропасть много лет
Служить метафоре и тропу.
Возможно, там я буду прав,
Но правдой, что даёт лишь фору,
И в транс всеведения впав,
Пойду я без гордыни в гору.
Хочу прийти в мечту судьбой.
Хочу постичь Твои маршруты.
Приблизь меня на час – другой,
Наполни верою минуты!
|
