журнал писателей России

ГОНЧАРНЫЙ КРУГ

Весь прошедший год я знакомил читателей «Невского альманаха» с молодыми представителями «Молодого Петербурга» при Союзе писателей России. Однако в нашем обществе есть прекрасные поэты более зрелого поколения. С удовольстви­ем представляю вам одного из них – Аксентьева (Угренинова).

Николай Аксентьев родился 5 апреля 1968 года в Ленинграде. Учился в английс­кой спецшколе, затем в ГПУ им А.И. Герцена (в те годы ЛГПИ). Работал в Апатитах, Ковдоре, Мурманске и наконец-то осел в первопрестольной до 1996 года на двух кафедрах, в МГПИ и МГУ – штатным психологом. Однако Петербург взял свое, и те­перь Николай живет в родном городе.

Что касается творчества, то ещё в пятилетнем возрасте он высылал свои стихи В.А. Лейкину, обращаясь: «Дорогая редакция…». А редакция отвечала, даже публиковала, и в конце концов Николая зазвали в детское лито.

Пропуская подростковые опыты, сразу скажу, что первая серьёзная публикация состоялась в журнале «Аврора» в 1989-м, после конференции в печально сгоревшем Доме писателя на Шпалерной. Затем – перестроечный обвал, который в твор­честве Николая Аксентьева увенчался коллективным сборником «Аларчин мост», написанным на двоих с В. Серебренниковым сборник увидел свет и был распродан в 1996 году.

В 2000 году был выпущен сборник «Нелепая случайность бытия». Весь тираж ра­зошёлся в Москве (автор тогда жил там).

Ныне в типографии дожидается своей очереди третья, не очень толстая книж­ка новых стихов, откуда я и взял произведения, составляющие эту подборку…

Алексей АХМАТОВ

            ***

В тугой оплётке снегопада
Застыли в переулке зданья.
Созданий сонное сознанье
Подвержено капризам стужи.

Создатель нынче занедужил,
В обрывки фраз вплетает знанье
О том, что он устал безбожно,
И скучно ждать, и жить тревожно.


            ***

Вжимаюсь, вживаюсь, врастаю
В простое, скупое бытьё.
Я сызнова Святцы листаю,
Вот имя – отныне моё.

Другое – попроще, поглуше
В безликом шинельном ряду.
Какая там Лета! – По лужам
От вас отгребу, отойду.


АНТИКРЕДО

Тоска… Обрывки чьих-то строф…
Торквато Тассо… Тишина…
Припадок этот мне не нов:
Идёт двойник путём зерна.

И Сирин высидел яйцо,
И выкрест вылез из яйца.
Летит Садовое кольцо
В шипах тернового венца.


            ***

Белый снег – подтвержденье зимы,
Жизнь моя – ледяная свирель.
Налетают огни на огни,
Наметает метель на метель.

Словно белыми веками дня,
Затворило сугробами путь.
Вновь свирель призывает меня
Прозвенеть,
            проблеснуть, промелькнуть.


            ***

В феврале скрипят качели на дворе,
На дворе скрипят качели в феврале.
От качельного скрипенья февраля
Передёрнули плечами тополя.

Стынет крышами надрезанный закат,
Вдоль оград метёт
            вчерашний снегопад,
Ветер шарит по растрёпанной коре…
В феврале скрипят качели на дворе.


ПРОГРАММНОЕ

Субботний обряд
            в коммунальной квартире.
«Сабонис», стаканы,
            картошка в мундире,
Вот кто-то в лабаз –
            за дешёвой сивухой,
Там древние нэцки –
            ленивые мухи.
С ночной продавщицей
            программная ругань…
И снова в квартиру
            потащит по кругу
Какой-то закон
            неизвестный вращенья,
Закон возвращения
            без возвращенья,
Закон нахождения в точке орбиты,
Где мухи, сивуха,
            базар с продавщицей,
Не выйдешь, не спрыгнешь –
            бессмысленно тщиться,
Заучены жесты и фразы избиты,
Что было – известно,
            что будет – забыто…


            ***

Снегирей неподвижные капли,
Будто лампочки праздничных ёлок.
Перелесок разрезал, как скальпель,
На неравные части просёлок.

По неровной, бугристой дороге
Механически шаркают ноги.
Не успел сам с собою проститься -
Превращаюсь в стеклянную птицу.


            ***

Целый полдень шатаюсь без дела.
Соглядатай - зрачок над землёй.
Февраля невесомое тело.
И тропинка широкой петлёй.

Никаких тут
            таинственных странствий.
Горизонт неподвижен и слеп.
Погоди, дай в себе разобраться.
Этот слепок души, этот склеп.


            ***

В похмелье предутренней кухни,
Присев на хромой табурет,
Я слышу: за окнами пухнет
Осенний промозглый рассвет.
Среди листопада теряясь,
Как воры, снуют голоса;
Страна продирает глаза,
Встречая свой день, препираясь,
Себя матеря и грозя,
Себе и с собою смиряясь.


            ***

Сырая тишина вокзала
В предутренний ничейный час.
Ты вдруг очнулась и сказала:
«Мне снилось, кто-то ищет нас,
А нас всё нет… И снова нету.
Куда мы делись? Где мы есть?»
Вокзал, невнятнейшая весть –
Худого времени примета.
                        Санкт-Петербург

Николай АКСЕНТЬЕВ (Угренинов)

Олег ШАБУНЯ – не петербуржец, однако его участие в судьбе «Молодого Петер­бурга» трудно переоценить. Вот уже десять лет он является бессменным коррек­тором всех изданий нашего общества, получая стихи по Интернету. Изредка при­езжает к нам и дважды публиковался в наших альманахах.

Но всё по порядку. Родился Олег в городе Туапсе на Черном море, но по прошес­твии всего лишь нескольких месяцев вместе с матерью отбыл на берега другого моря – Баренцева, в город Североморск, опорную базу Северного флота. По оконча­нии средней школы поступил на физмат Карельского государственного универси­тета, откуда ушёл в армию. В чине гвардии матроса он оказывается в одной из частей бригады морской пехоты Северного флота, выполнявших интернацио­нальный долг в Анголе.

Затем Ленинградский инженерно-строительный институт.

Через несколько лет, уже закончив факультет журналистики воронежского го­суниверситета, поступает на работу в пресс-службу областного ГУВД. Не однаж­ды поощрен денежными премиями и ценными подарками, медалью «За отвагу» и радиоприемником «Альпинист». Неоднократно бывал в горячих точках Чечни. Его репортажи часто мелькают по НТВ.

Алексей АХМАТОВ

            ***
                        А. Гуськову

Покосившийся дот,
Указатель села,
Спуск, крутой поворот,
Помогай нам Аллах.

Раскуроченный «ЗИЛ»
«Градом» выжжена плешь -
Сей пейзаж сердцу мил,
Как служивому вошь.

Вдоль дороги забор,
На заборе «Акбар».
За забором бугор,
Там просевший амбар.

Из которого нас
Не хрен делать – достать,
Потому-то сейчас
Архиважно – не спать.

Лёха давит на газ,
Об пол бьётся цевьё.
А до базы у нас
Сорок вёрст – «ё-моё!»

Здесь темнеет в момент,
Вот и мчим с матерком.
Сквозь простреленный тент
Обдает ветерком.

Нам бы к ночи успеть,
А иначе никак –
Не успеем испить
Возле базы пивка

            г. Грозный 1995 г.


НОЧНОЙ ДЕСАНТ
            Морским пехотинцам посвящается….

Сквозь бойницы прищур,
Вид на редкость угрюм,
Город, спрятав пращу,
Стал похожим на трюм,
Корабля из числа
Обреченных на слом,
Чьей команде Ислам
Стал надежным веслом.
Такелаж тополей
Перекручен узлом.
Сумрак минных аллей,
Тротуаров излом.
А из водных стихий -
Сунжи пенный поток,
Только выйти сухим
Не сумеет никто.
Ночь пришла, снайперам
Запорошив глаза,
Им, однако, пора,
Цели высветит залп.
В душной южной ночи
Завьюжат трассера,
Пулемет застучит,
Загустеет жара.
Коченеет боец
В душной южной ночи,
Вышиб душу свинец -
Скверный почат почин.
Впрочем, им не впервой
На югах замерзать,
В жилах стынущий зной,
Жаброй раны хватать.
Лишь под утро стволы
Расплюются свинцом,
Хлопья серой золы
Упадут на лицо.
Тем, кто в жарком бою
Замерзал невпопад,
В лютом южном краю
Вновь прошёл снегопад.

            г. Грозный 1995 г.


            ***

Осень снова заявит права,
Полыхнув пиротехникой кленов,
Утомленная солнцем трава
Вновь пред нею подломит колена.
Этот натиск бесшумный свиреп,
Хоть и без боевого азарта.
Ей не надо форсировать рек,
Водружать на высотах штандарты.
Флаги сами изменят окрас,
Проча скорый финал газавата,
Впрочем, это бывало не раз
Ель, в которой почти два обхвата,
Да видавшая виды сосна,
Насмотрелись подобных баталий -
На миру смерть
            листвы столь красна,
Что видна до мельчайших деталей.
Мрачно стынет сосна на юру,
Откровенно манкируя штурмом,
Сплошь в прорехах кирасу – кору
Лишь смолой подлатав
                        для проформы.
Узловатых кореньев зажим
Цепко держит за темя высотку,
Коей смысл с Сотворенья один –
Доминировать в низеньких сопках.
Это лета последний редут,
До налета апрельских капелей,
А покамест в январском аду
Им пускать под откосы метели.
Вот за это в канун Рождества
Юный ельник обложат осадой.
Те, кто с лесом не знают родства
Не со зла, а скорее с досады.
Топоры о стволы зазвенят,
А во фланги зайдут бензопилы,
И такая начнется резня,
Что лишь Ироду была по силам.
Но, однако, наступит весна,
И припомнят тогда виноватым
Повидавшая виды сосна,
Ель, в которой уже два обхвата.


ОСЕВАЯ СИММЕТРИЯ
                        Е. Козлову

Глаз бойца продолжает прицел,
Мощь плеча умножает приклад,
Он меняется ночью в лице
От дневных непомерных утрат.
Снайпер мрачен, расчетлив и скуп
Впрочем, это его ремесло.
Потаскай-ка в подсумках тоску,
К ней ещё не придумано слов.
Он-то знает - кому-то “каюк”,
Он-то чувствует это нутром,
Когда клюнет каленый боек,
Потускневший от злобы патрон.
Он без курева к ночи осип,
Глаз сощуренный напрочь ослеп.
Симметрично незримой оси,
Там в руинах, похожих на склеп,
Все движенья его повторив,
К окуляру устало приник
Чуть приметный
            средь выжженных трав,
Закадычный, заклятый двойник.
Каждый раз дожимая крючок,
Никого в этот миг не любя,
Знает он, ощущая толчок,
Что стреляет, по сути, в себя.

                        г. Грозный, 1995 г.


ШТОРМОВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
                        Экипажу АПЛ «Курск»

Чуть слышно пульсирует пеленг.
Конвульсии бьют авралом.
Всё - рация их отпела
Глухим аварийным хоралом.
На этот раз точно не сдюжат,
Им SОS бы добросить до суши -
Плевать на тела и одежи,
Спасите хотя бы их души.

                        31.12.2000

Олег ШАБУНЯ

( вернуться к содержанию номера )