журнал писателей России

АДМИРАЛ А.Е. ОРЁЛ

Командующий Балтфлотом в 1959-1967 гг.

“Мне сильно мешали невзгоды общественной жизни… Большинство тех, которые в настоящее время имеют вид учёных, не выходят из границ обмана и бахвальства, заставляя служить знания, которыми они обладают, корыстным и недобрым целям. А, если встречается Человек, достойный по своим изысканиям истины и любви, справедливости, который стремится отбросить суетность и ложь, оставив хвастовство и обман, то он делается предметом насмешки и ненависти”

Омар Хайям, XI век

Смотром кораблей Черноморского флота Никита Сергеевич Хрущёв остался доволен. И после ужина в кают-компании предложил Александру Евстафьевичу Орлу составить компанию в “козла”. Но адмирал деликатно отказался, сославшись на дела, и попросил разрешения убыть на свой корабль. Никита Сергеевич снисходительно побранил его и неожиданно спросил: “А что это у вас за фамилия Орёл?”

“Наверное, она происходит из уважения к светлому образу древнего города Орла, основанного в 1564 году как крепость на южной границе России”. “Так вы ещё и историк! Ну-ка расскажите нам об Орле!”

“Успехи нашей страны принято сравнивать с достижениями царской России в 1913 году. В Орле тогда проживало около 100 тысяч жителей, было более ста начальных школ, 27 православных церквей, католическая и лютеранская кирхи, синагога, кадетский корпус, 9 библиотек и 11 лечебных учреждений. Известно, что это родина писателей И. Тургенева и М. Маркович…”

“Та-а-ак…”, – протянул Хрущёв. Фамилию Тургенева он, конечно, слышал, а вот вторая ему ничего не говорила. В кают-компании стало ещё тише.

“Ну расскажите-ка нам о Марковиче”.

“Мария Александровна Маркович, известная как Марко-Вовчок (1834-1907), интересна своими рассказами, близкими народному духу. О ней доброжелательно писали Н. Добролюбов и И. Тургенев, а Т. Шевченко называл её даже “своей литературной дочерью” за редкий дар вносить в рассказы поэтический колорит. Тургенев, когда ему не здоровилось, приглашал “любезнейшую Марию Александровну” почитать вместе Мицкевича. Ну а о настоящем городе Орле вы, Никита Сергеевич, знаете больше меня”.

Последнее замечание помогло первому лицу государства перевести дух, а главнокомандующему ВМФ – напомнить про домино.

Пройдёт время, и адмирал Горшков припомнит своему однокашнику его начитанность, отстранит от должности командующего Балтийским флотом и настоит на назначении его начальником Военно-морской академии, несмотря на пожелание Хрущёва оставить А.Е. Орла в штабе ВМФ.

Вице-адмирал Орёл оказался единственным офицером ВМФ, кто выступил против директивных методов перевооружения. На 30 машинописных страницах были изложены его контраргументы и предложения. Письмо было отправлено в Политбюро. Александр Евстафьевич, конечно, вспоминал, как в 1941 году был исключён из партии за справедливую оценку Таллинского перехода, но совесть и долг требовали от него и на этот раз сказать правду.

Вызов в Москву последовал.

На аэродроме его никто не провожал. Глухое молчание, прямое безмолвие, отсутствие ближайших заместителей – политработников было понятно. Невольно вспомнил он и судьбу отца жены И. Городецкого, арестованного только за то, что был поляком по национальности и играл на органе в костёле.

…Председательствовал на заседании Политбюро ЦК КПСС Ф. Козлов (Н. Хрущёва в Москве не было). За столом длиной 7 метров сидели почти все члены верховного органа страны. Слева от Орла сидел Министр обороны маршал Р. Малиновский, справа – Главнокомандующий ВМФ С. Горшков.

Первый вопрос задал секретарь ЦК КПСС Ф. Козлов:

“Так вы что, с линией ЦК КПСС не согласны?”

“Я не согласен с методами их реализации и исполнения…”

“А как же так? Вас что, не спросили как командующего?”

“К сожалению, не спросили”.

“Орёл ничего не знает. Мы ему даже шесть тральщиков дали”, – вставил своё слово маршал Захаров.

“Вот они нам и не нужны”, – парировал Орёл.

Главком ВМФ и Министр обороны молчали. Орёл доложил свои соображения о реализации постановления Правительства, после чего ему и начальнику штаба ВМФ Зазуле предложили выйти.

Заседание продолжалось. А когда закончилось, маршал Малиновский, не проронив ни слова, прошел мимо Александра Евстафьевича, а адмирал Горшков даже не глянул в сторону своего однокашника.

Два дня А.Е. Орёл провёл в неизвестности и тишине. Наконец вечером позвонил Зазуля:

“Ну, Орёл, всё оперативное управление работало на тебя днём и ночью. Твои предложения приняты. Посылаю за тобой машину”.

Когда они встретились, Зазуля сказал:

“Вы, Александр Евстафьевич, проявили героизм и беззаветную храбрость на пользу флоту!”

Это была правда. Строительство и испытания первых атомоходов тесно будет связано с именем адмирала Орла.

Главком не поблагодарил однокашника за его полезную инициативу.

...А дома Александра Евстафьевича встречала родная Балтика, все офицеры штаба и политработники.

Андрей МОРОЗОВ
Санкт-Петербург

( вернуться к содержанию номера )