журнал писателей России

Юрий КОЛОСОВ

Академик Академии военно-исторических наук и Международной Академии акмеологических наук, Президент Ассоциации историков блокады и битвы за Ленинград в годы Второй мировой войны

 КНИЖНАЯ ЛАВКА ПИСАТЕЛЯ

Бессмертный подвиг героев блокированного Ленинграда имел не только военно-политическое значение, но приобрёл ещё одну грань — духовную. Совершенно очевидно, что отстоять многомиллионный город в экстремальных условиях блокады, рассчитывая только на воздействие приказов и репрессий за их невыполнение, пусть даже самых суровых, было невозможно. Однако ленинградцы в своём большинстве проявили такую величайшую духовную и нравственную силу, которая позволила им выдержать блокаду, выстоять и победить. Блокада сплотила патриотически настроенных людей. Верность традициям духовности и нравственности народа стала основой патриотического единства воинов, моряков и населения Ленинграда: рабочих и интеллигенции, мужчин и женщин, стариков и молодежи, коммунистов и беспартийных, верующих и атеистов. В городе-фронте героизм фронтовиков укреплял стойкость ленинградцев, а мужество населения, в свою очередь, придавало новые силы защитникам Ленинграда. В те блокадные дни Ольга Берггольц написала: “И каждый, защищавший Ленинград, — не просто горожанин, а солдат”.

Послевоенным поколениям трудно представить себе, что такое блокада Ленинграда: голод, холод, бомбардировки и артиллерийские обстрелы, трупы на улицах... Ленинградцы выстояли, отстояли и спасли город. Нравственно и духовно население города оказалось выше своих противников. Вряд ли найдётся в мировой истории подобный пример массового героизма. Самое удивительное, что в блокированном городе издавались книги, работали книжные магазины и киоски, продолжали работать массовые библиотеки. “В осажденном Ленинграде удивительно много читали, — писал Н. К. Чуковский,— читали классиков и поэтов, читали в землянках и дотах, читали на батареях и на вмёрзших в лёд кораблях: охапками брали книги у умирающих библиотекарей и в бесчисленных промёрзших квартирах, лёжа при свете коптилок, читали, читали...” Николай Тихонов отмечал, что “ленинградцы и на фронте и в тылу любят книгу, старую и новую, и даже блокадная жизнь не заставила их забыть про эту свою страсть”. Петербург — Петроград — Ленинград всегда был одним из крупнейших книжных центров страны. Здесь были до войны сосредоточены 44 издательства, в том числе ленинградское отделение “Советского писателя”, издавались 36 журналов и бюллетеней, среди них “Звезда”, “Литературный современник”, “Костёр” и “Чиж”. Ленинградцы получали 18 газет, издающихся в городе. 60 книжных магазинов, изобилие книжных киосков и немалое количество столиков с книгами стояло на улицах города. Все были полны увлекательной литературой. Это книжное изобилие объяснялось довольно просто. В типографиях Ленинграда печатались книги для всей нашей большой страны. Из-за войны связи нашего города со страной крайне усложнились, а потом и прекратились. Огромное количество новонапеча-танных книг остались в Ленинграде. Так, например, за месяц до начала войны вышел однотомник Вл. Маяковского (содержавший почти все его сочинения) тиражом 300 тысяч экземпляров. Его не успели вывезти. В основном он остался в Ленинграде и к 1943 году весь разошёлся!.. В страшные месяцы блокады он стал серьёзным духовным подспорьем для жителей города, а для многих даже средством спасения. В книге Н. С. Тихонова “Ленинградский год” (вышла в 1943 году), в записи за октябрь 1942 года, читаем: “В городе в огромном спросе книга. Освещённые керосиновыми лампами прилавки в магазине Госиздата, киоски старой книги на проспекте Володарского (Литейном. — Ю. К.), столики с книгами и брошюрами, расставленные по всему проспекту 25-го Октября (Невском. — Ю. К.), — всегда окружены любопытствующими и ищущими. Книжные магазины полны покупателей. Все приезжающие с передовых позиций жадно устремляются за книгой. В одной дивизии больше месяца ходил по рукам том с романом Вальтера Скотта. Его читал командир дивизии, потом перечитали все в штабе, потом через связистов он проник в полки, и там в блиндажах и землянках командиры, вернувшиеся с ночной разведки, читали про далёкие события прошлого, искусно описанные старым английским чародеем пера, а усталые от бессонных ночей штабисты с удовольствием прочитывают в десятый раз Мопассана и Дюма”. В блокированном Ленинграде отношение к книге было особое. Вспомним, как астрономы А. Н. Дейч и Н. Н. Павлов с группой товарищей ночами 13 и 17 сентября 1941 года буквально под носом у врага вывозили самые ценные книги Пулковской обсерватории, включая изданные до 1500 года. Их машины были обстреляны врагом. Или как в Эрмитаже 19 октября и 10 декабря того же года отмечались 800-летие азербайджанского поэта и мыслителя Гянджеви Низами и 500-летие узбекского поэта и государственного деятеля Алише-ра Навои. Ленинград умирал от голода и холода, на его улицах рвались вражеские бомбы и снаряды, а здесь, в Школьном кабинете Эрмитажа, читались стихи в новых переводах, выступали известные учёные-востоковеды, вызванные с фронта. Яркую образную речь Николай Тихонов закончил словами: “Низами пришёл в наш город в буре сражений, и мы встречаем его как друга в нашем военном лагере, союзника и соратника в великой битве за правду, за свободу непобедимого нового человечества”. Наверху гудело и стонало воздушное сражение. Грохот разрывающихся бомб глухо доходил до собравшихся, но доходил. Академик И. А. Орбели и все присутствующие не обращали на это внимания. Некоторые из авторов докладов и новых переводов не доживут до победы, погибнут от дистрофии (А. Н. Болдырев). Ни в Баку, ни в Ташкенте, ни в Москве, нигде в Советском Союзе никто в эти назначенные в мирное время сроки никаких юбилеев не проводил. Они были отложены. И. А. Орбели оценил это в одном из радиоинтервью следующим образом: “Можно было нигде не проводить, но в Ленинграде мы были обязаны провести, чтобы по всему Советскому Союзу теперь узнали, что в Ленинграде жив могучий дух торжествующего творчества, победоносного гуманизма!” Это было очень важно. Дух сопротивления был жив! “Правда” и другие отечественные газеты, а также средства массовой информации Великобритании, США и других стран среди тревожных сообщений с фронтов сочли необходимым поместить заметки о состоявшихся в нашем городе торжественных заседаниях, посвящённых Низами и Навои. Эта информация попала даже в подпольные радиопередачи французских и итальянских партизан.

Продолжение читайте в журнале...

( вернуться к содержанию номера )